Беспомощность Америки вынуждает  княжества Персидского  залива делать ставку на единственного  сильного игрока региона  – Иран. Недавний разрыв Израиля полуофициальных отношений с Катаром – одним из наиболее влиятельных эмиратов – стал следствием этой печальной тенденции

В конце прошлой недели Израиль прекратил все связи с Катаром. Более того, переходит в дипломатическое и пропагандистское наступление против княжества: запрещает деятельность «Аль-Джазиры» в Израиле и благотворительных фондов Катара в ПА, блокирует поставку эмирату израильской военной продукции (Катар приобретал посредством других стран военные технологии в Израиле). Более того, израильским дипломатам предписано заняться на международной арене «разъяснением» позиции Катара по вопросам, связанным с поддержкой этой страной экстремизма и террора.

МИД Израиля  справедливо указывает на негативную роль, которую играет «Аль-Джазира» в раздувании антиизраильских настроений, и Авигдор Либерман имел все основания назвать в феврале нынешнего года этот телеканал «пропагандистской машиной, которая занимается не отражением событий, а промывкой мозгов». «Аль-Джазира» ничего общего с журналистикой не имеет. Нет другого телеканала, который бы выдавал такое количество фальшивой информации», - сказал он.

Катар оказывает существенную помощь руководству ПА в проталкивании резолюции о признании в одностороннем порядке государства Фалестын; поддерживает тесные контакты с ХАМАС, предоставляя этой террористической группировке разнообразную помощь – как финансовую (под видом различного рода благотворительных проектов), так и дипломатическую. «Аль-Джазира» обеспечивает пропагандистское прикрытие ХАМАСу, и недавний арест израильскими властями корреспондента этого телеканала Самара Аллави подтвердили подозрения о его контактах с группировкой. Это, впрочем, вряд ли можно считать неожиданностью, учитывая открытую поддержку со стороны «Аль-Джазиры» «Мусульманских братьев» в Египте и Тунисе. Катарское TV сыграло далеко не последнюю роль в недавних арабских беспорядках, приведших к падению режимов Мубарака и Бен-Али, формируя общественное мнение на «арабской улице» и в мире, и откровенно фальсифицируя факты. (Достаточно указать о якобы миллионных демонстрациях на площади Тахрир в Каире притом, что на ней физически могло уместиться максимум 200 тысяч человек).

Катар стал колыбелью  крайне суннитского радикализма, наиболее ярким воплощением которого является 84-летний Шейх Юсуф аль-Карадауи. У салафитов он считается едва ли не самым авторитетным богословом и духовным наставником, притом, что не только в умеренных, но даже весьма консервативных кругах арабских стран его воспринимают, как фанатика и угрозу национальной безопасности.

Египтянин по происхождению, он был выслан из Каира властями этой страны в 1961 году, когда режим возглавлял Насер, и обрел приют в Катаре, откуда вел пропаганду по насаждению безумных ваххабистских идей. В феврале этого года, после падения Мубарака, аль-Карадауи вернулся в Египет, где выступил перед экзальтированной толпой с призывами создать в Египте «государство шариата». Его авторитет и влияние таковы, что живущий в Норвегии иракский историк и противник исламизма Валид аль-Кубаис назвал аль-Карадауи человеком, представляющим «большую опасность, чем Осама бин Ладен».

Духовный наставник  салафитов по своему патологическому антисемитизму вполне может соперничать с автором «Майн Кампф». Катастрофа, по его словам, - «божественное наказание» евреям», он заявил, что «хотел бы умереть, как «шахид», уничтожив как можно больше евреев».

Забавно, что  автор проповедей сурового аскетизма  любит вкушать земные радости. Когда ему уже исполнилось 60 лет, аль-Карадауи женился на 14-летней девочке, и это не предел, ибо сам заявлял, что «девочка, достигшая девяти лет, готова к вступлению в брак при условии, что она - девственница».

Этот ученый муж одобрительно относится к  идее избиения жен их правоверными мужьями, и

«мутиляции» (так  называемому «женскому обрезанию»).

Тот факт, что  он полвека пользовался защитой и поддержкой эмирата, представляющего себя «просвещенным», весьма многозначителен…

Вместе с тем, отношения между Израилем и княжеством были не столь уж плохи, и, в определенные периоды времени, являли собой пример успешного сотрудничества с арабским миром.

Контакты между  двумя странами существовали всегда, но активизировались после соглашения Осло. В 1996 году эмират установил торговые отношения с Израилем, а на церемонии открытии представительства присутствовал Шимон Перес - премьер-министр Израиля в то время. В январе 2009 года, после операции в Газе, Катар предписал главе представительства покинуть Доху, но миссия продолжало функционировать, а стороны поддерживали отношения. Более того, как уже было сказано выше, Катар приобретал через посредников израильские военные технологии, а в июле 2011 года телеканал «Хизбаллы» «аль-Манар» сообщил, что несколько боевых самолетов ВВС Израиля приземлились на базе ВВС Катара для последующего предположительного удара по ядерным объектам Ирана. Эти данные не были подтверждены, но породили многочисленные спекуляции.

Таким образом, ситуация выглядит сложнее, чем можно  предположить с первого взгляда, и чтобы понять последнее решение отечественного МИДа, следует более пристально взглянуть на политику эмирата и геополитическую ситуацию в регионе.

Последние годы стали нелегким испытанием для богатых  нефтяных княжества Залива, существовавших в режиме «особого благоприятствования» за счет «черного золота» и покровительства США. После крушения режима Саддама Хусейна и фиаско США в создании сколько-нибудь стабильного правительства на его месте образовался вакуум, который очень быстро заполнили иранцы. Иранская гегемония, с одной стороны, и непоследовательная, нерешительная политика США, с другой, создали весьма опасную ситуацию для слабых в военном отношении нефтекняжеств. Положение осложняется еще больше, учитывая, что практически во всех из них есть большие шиитские общины, а «Мусульманские братья» сочувствуют иранским притязаниям.

Поначалу княжества, в том числе и Катар, делали ставку на Белый дом, но чем безвольнее и невразумительнее становилась политика Обамы, тем больше они начали искать собственные пути спасения. А единственным спасением могло быть прямое умиротворение Ирана – для тех, кто был в силах умиротворить, разумеется.

В наихудшем  положении оказался Бахрейн с его подавляющим шиитским большинством. Он стал первой целью иранской экспансии и в Тегеране не скрывали своих притязаний. В середине еще 90-х годов власти Бахрейна передали подробный отчет администрации Клинтона об активности иранских спецслужб в княжестве по свержению режима, а пару лет назад один из советников аятоллы Али Хаменеи назвал Бахрейн 14-ой областью Ирана. После этого Хосни Мубарак немедленно вылетел в Бахрейн, чтобы продемонстрировать поддержку этому государству. Сегодня Мубарака нет, Египет практически выведен из игры, а администрация Обамы – крайне ненадежный союзник. После массовых шиитских волнений в начале этого года и прямых угроз из Тегерана княжескую династию спас только ввод саудовских войск на территорию эмирата.

Не лучше положение  Объединенных Арабских Эмиратов (ОАЭ), три острова которых (Абу Муса, Большой и Малый Томб) были оккупированы Ираном в 1971 году, создавшим здесь военную инфраструктуру. В ответы на все требования вернуть острова Иран отвечает категорическим отказом, а некоторое время назад представитель иранского МИДа назвал ОАЭ «исторической частью Ирана, которая в свой срок будет возвращена им».

В Кувейте была раскрыта агентурная сеть Стражей исламской революции, готовившая свержение монархии с помощью местной шиитской общины. Иранские агенты провоцировали местных шиитов на антигосударственные действия и посредством «Хизбаллы» создавали ячейки по подготовке диверсий.

Весьма шатко положение и Саудовской Аравии, где шииты составляют значительную силу, причем именно в районе сосредоточения нефтяных запасов королевства на востоке страны. Главной надеждой Эр-Риада были Египет и США. Сегодня об этом также можно говорить в условном наклонении.

Катар находится  в сравнении со своими соседями в  более благоприятном положении, но тоже крайне уязвим. Иран ведет себя все более бесцеремонно и воинственно, некоторое время иранское агентство новостей заявило, что «Нет иного льва в регионе, кроме того, что правит на берегах Персидского залива, напротив  княжеств, и он охраняет свое логово. Тот, кто надеется на другого льва (т.е. США) рискует жестоко ошибиться».

Власти Катара не хотят ошибиться, ибо ошибка здесь, как у минера, может стать последней. Еще в 2007 году, в каденцию Джорджа Буша, в Дохе усомнились в трезвости курса и надежности США после публикации американской разведки отчета о том, что иранцы приостановили свою ядерную программу в 2003 году. Политика Обамы усилила недоверие к Вашингтону. Не надеясь на Америку, правитель Катара благоразумно предпочел взять курс на сближение с самым сильным игроком региона - Ираном.

Проблема Катара еще и в том, что между правителем этого княжества, Хамадом бин Халифой аль-Тани и саудовском королей Абдаллой давно уже «пробежала черная кошка». Обе страны борются за влияние на Аравийском полуострове, а, кроме того, здесь очень сильны, как было сказано выше, «Мусульманские братья», которые симпатизируют Ирану в его конфликте с США.

Исходя из этого  бин Халифа, пренебрегая недовольством своих соседей, пригласил на саммит Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива Махмуда Ахмединеджада, и в свою очередь стал постоянным гостем в Тегеране.

За последние  три года он успел побывать в Иране уже шесть раз – последний раз совсем недавно, в преддверии Рамадана. Иранцы не скрывают удовлетворения и подчеркивают «сердечные отношения» с эмиратом. «Сердечность» подкрепляются военным сотрудничеством - Тегеране уже посещал начальник генерального штаба Катара.

Дружба с Ираном и дружба с Израилем несовместима. Во время операции «Литой свинец» в Газе бин Халифа призвал арабов разорвать все отношения с Израилем, и Мубараку потребовалось все его влияние, чтобы пресечь эту инициативу.

Катар активно  поддерживает политику Тегерана в Ливане и в Газе, спонсирует антиизраильскую активность в мире, финансирует и прославляет палестинский террор. Это княжество, действительно, - ведущий проводник «палестинского дела» в мире, а учитывая финансовые возможности и связи правящей здесь монархии, - опасный и могущественный противник.

Полный разрыв контактов с этой страной стал неизбежным, и это объясняет действия отечественного МИДа, решившего закрыть представительство в Дохе, не дожидаясь пока об этом объявит сам Катар, и лишить эмират возможности использовать такой шаг как пропагандистский козырь.

Парадокс в  том, что по сути дела, в объятия  Ирана это княжество толкнул  Запад, и, прежде всего, Вашингтон, своей импотентной и прекраснодушной политикой. Но «факты на местности» остаются неизменными, и единственное, что остается Израилю в этой ситуации, - это постараться упредить враждебные действия княжества.

 

Александр Майстровой