Израиль не выиграл военную кампанию и проиграл дипломатический раунд. После такой войны главы правительства в иных странах уходят в отставку

Говорят, когда во время завоевательной кампании в Индии герцогу Веллингтону предложили начать переговоры с индийскими князьками, он пробурчал нечто вроде «Я слишком плохо разбираюсь в торговле». После чего обрушил все свои силы на превосходящего во много раз по численности противника и обратил его в бегство.

Будущий победитель Наполеона при Ватерлоо знал, что говорил: человек Запада не умеет торговаться. Преимущество Запада перед Востоком – в военном искусстве и дисциплине, но стоит соперникам сесть за стол переговоров - и эти преимущества вязнут в восточных хитростях, умении запутывать и изматывать противника.

Общеизвестная истина: Израиль постоянно выигрывал сражения на поле поя и проигрывал их в дипломатических поединках. В результате военная победа нивелировалась политическим фиаско или в лучшем случае - сомнительными компромиссами. Но, по крайней мере, была военная победа, и она позволяла сохранить высокий моральный дух в Израиле и оказывала сдерживающее воздействие на арабский мир. Так было, но давно уже не происходит. Не произошло и сейчас.

Ультиматум предъявляет победитель. Это не мы

Израиль не одержал военной победы, и вчистую проиграл дипломатический раунд с ХАМАСом. Ибо (если верить сообщениям СМИ) не только отказался от требования разоружить ХАМАС, но и принял условия террористов: снятие экономической блокады сектора Газы, согласие на строительство морского порта и готовность обсуждать освобождение заключенных. В переводе с дипломатического языка на бытовой это означает, что вскоре мы увидим десятки бандитов, выходящих из тюрем с триумфально поднятыми в виде буквы «V» пальцами. Израиль также будет восстанавливать Газу (то есть – отстраивать то, что разрушил) и откроет КПП на границе, через которые ХАМАСу начнут поступать стройматериалы. КПП «будут переданы под международный контроль». «Международный контроль» в Ливане после кампании 2006 году привел к тому, что у «Хизбаллы» вместо 10 тысяч ракет оказалось 40 тысяч.

Так «странная война» обрела еще более странное завершение. Оставляя в стороне риторику о «сокрушительном поражении наших врагов», вся эта кампания оставляет больше вопросов, чем ответов.

Смена целей – свидетельство их отсутствия

Сперва – о самой «военной операции». Любые военные действия успешны, только когда имеют перед собой вполне определенную цель. Какая цель была поставлена перед ЦАХАЛом? Сперва нам говорили, что цель – «тишина в обмен на тишину». Потом, мы узнали, что задача армии – уничтожить как можно больше ракетных арсеналов и пусковых установок. На следующем этапе, когда выяснилось, что ХАМАС готовил мегатеракт на еврейские праздники, цель была определена, как «ликвидация туннелей». Притом, что никто не знал точно, сколько туннелей и где они пролегают; какие из них ведут за пределы сектора, какие «наступательные», а какие «побочные», какие действующие, а какие законсервированные. Армия действовала, судя по всему, наугад, и не ясно, какой процент туннелей уничтожен. В любом случае, очевидно, что работа палестинских землекопов продолжается, и, скорее всего, не останавливалась ни на минуту. Так же как и производство ракет.

Остановить эту адскую машину может только уничтожение ХАМАСа или его тотальное ослабление, включая ликвидацию политического руководства.

Однако такой цели, как мы знаем, в Иерусалиме не преследовали. Почему? Нам не дали ответа на этот вопрос.

Известно, что Либерман и Беннет требовали довести до логического конца операцию в Газе, даже если бы для этого потребовалось оккупировать сектор. Оно было отклонено, как и предложение физической ликвидации главарей ХАМАСа, хотя уничтожение весной 2004 года шейха Ясина и Рантиси привело к деморализации группировки. Это закономерно: скрываясь в норах, террористы вынуждены думать не об атаках, а о спасении своей шкуры. Почему их оставили в живых и у власти?

Давление? На самих себя

Действия армия создавали впечатление, что главная цель – не победа, а прекращение огня. В течение продолжавшейся две с половиной недели наземной кампании (с 17 июля до 5 августа) Израиль объявлял перемирие семь (!) раз. Ни одна армия не в состоянии выиграть войну, ведя ее с «перерывами на обед» и подставляя своих солдат и офицеров в качестве живых мишеней для противников.

Нам говорят, это делалось из «гуманитарных соображений» и дабы не «раздражать мировое сообщество». Что касается «гуманитарных соображений», то число жертв среди мирного населения непомерно высоко по сравнению с операцией «Литой свинец»: тогда погибло около 1300 человек, теперь – около 1800.

Израиль действовал если не в режиме «наибольшего благоприятствования», то уж никак ни со связанными руками. Политическое давление – это не митинги в Лондоне и Париже, а санкции или угрозы санкций. Не было ни того, ни другого. Даже Европа давала понять, что до поры до времени закроет глаза на разрушения и жертвы. Египет открыто призывал к тому, чтобы «раздавать гадину» (воспользуемся выражением Вольтера), со стороны Саудовской Аравии мы слышали «оглушительное молчание», СМИ сообщали, что Либерман встречался в Париже с его коллегой из ОАЭ шейхом Абдаллой бен Заидом, который привез с собой Дахлана. Зачем Бен Зиаду понадобился Дахлан? Ответ очевиден, если вспомнить, что Дахлан – злейший враг и ХАМАСа, и Абу-Мазена. Арабские княжества готовились к тому, что место ХАМАСа займет бывший глава палестинской контрразведки в Газе Мохаммед Дахлан.

Израилю в любом случае гарантирована комиссия по расследованию Совета по правам человека ООН. Но сколько-нибудь серьезного давления не было, включая и американскую администрацию – слишком слабую, чтобы вообще оказывать какое-либо давление на кого-либо.

Бонус террористам – стимул к новой войне

4 августа Нетаньягу заявил, что «операция «Нерушимая скала» продолжится, пока не будет обеспечена безопасность и длительная тишина гражданам Израиля». На фоне сообщений о продолжающемся рытье туннелей это выглядело откровенным издевательством.

Как я уже сказал, не выиграв военную кампанию, Израиль полностью проиграл ее дипломатическую составляющую. Почему-то был снят вопрос о разоружении ХАМАС, чего требовали даже европейцы. ХАМАС заявлял, что добьется снятия экономической блокады и открытия морского порта, и не отступил от этого требования.

Отныне, как и раньше, Хания и Машаль будут решать, когда будет «время войне», а когда – «время миру». Они – хозяева положения и воодушевляющий пример для своих последователей в арабских странах и среди израильских арабов. Каким стала «Хизбалла» после 2006 года. Катар и Эрдоган торжествуют; умеренные режимы разочаровались в Израиле. Мы этого добивались?

Кто и как принимал решения? Ответ на первый вопрос известен - они принимались кулуарно Нетаниягу, Яалоном и Бени Ганцем без участия остальных министров. Все остальное – блуждание в потемках. Что значат слова о «долгосрочном перемирии»? Насколько «долгосрочном» и насколько «перемирии»? Настолько, чтобы ХАМАС получил от Ирана (через морской порт) иранские модернизированные ракеты и смог наносить убийственные удары по всей стране? Или настолько «долгосрочным», насколько потребуется прорыть туннели до Сдерота или Нетивота?

И вопрос вопросов - какое вообще может быть соглашение с бандой фанатиков?

У нас нет ответов, хотя это – вопросы жизни и смерти. Очевидно лишь, что по сумме очков Израиль потерпел поражение и должен готовиться к новому раунду, который, вероятно, в военном и политическом отношении будет куда сложнее нынешнего.

После того, как в Риге в результате строительных работ обвались крыша супермаркета и погибли люди, премьер-министр этой страны ушел в отставку. Биби и Яалон в отставку не уйдут. Они будут и дальше упражняться в красноречии.

Александр Майстровой , "Вести"