Это не напоминание знакомого с детства упражнения по синтаксису. Интуитивно все знают, где ставить запятую, когда дело касается террористов. Да и не только интуитивно. Юриспруденция тоже дает однозначный ответ. Да, поветрие отмен и мораториев на смертную казнь охватило значимую часть планеты, но даже ярые противники этой кары (о перевоспитании речи нет) не пытаются утверждать, что у людей есть иное соразмерное возмездие за злоумышленное лишение человека жизни. Главным аргументом противников смертной казни была и остается невозможность исключить судебную ошибку при необратимости этой меры наказания. Собственно, поэтому в Израиле и введен мораторий даже не на вынесение смертных приговоров и не на их исполнение, а на право прокуроров требовать от суда этой меры наказания. Причиной стал изрядно подзабытый эпизод первых дней Войны за Независимость, когда по высосанному из пальца обвинению в измене был осужден военно-полевым судом и тут же на месте расстрелян капитан ЦАХАЛа Меир Тувянский. Во избежание подобного в 1954 году в Израиле ввели мораторий на вынесение смертных приговоров за «чисто уголовные» преступления – то есть, совершенные не на войне и без военной «подоплеки». Нетрудно догадаться, что под это определение не подпадают ни преступления против человечества (за что и был осужден и в 1963 году повешен Адольф Эйхман), ни военные преступления, под определение каковых подпадает террор любой разновидности (Израиль перманентно пребывает в состоянии антитеррористической войны). Но за эти-то преступления прокурорам и запрещено требовать смертной казни, а суды не могут выносить приговоры суровее требуемых обвинением.

При этом все понимают, что пойманных и осужденных террористов надо не кормить, лечить, обучать, а потом – откормленных, вылеченных и с дипломами - выпускать оптом взамен одного или нескольких живых или мертвых израильтян. Все согласны, что нелюдей, устроивших линч наших солдат в Рамалле, выставив перед объективами руки по локоть в крови замученных, что мерзавцы, убившие 21 ребенка у «Дельфинария» или десятки стариков в гостинице «Парк» в Нетании, должны нюхать кирпич у стенки или болтаться в петле, а не триумфально выезжать из израильских тюрем под овации восторженной толпы фанатов.

Согласны все. Только на практике выходит обратное. Один только премьер Нетаниягу отпустил таким образом за девять (в общей сложности) лет своего правления 1182 террориста. Тот самый Нетаниягу, который со всех мыслимых трибун утверждал: «Я убежден, что освобождение тысяч террористов неизбежно вызовет эскалацию террора... Это смертельный удар по усилиям Израиля сформировать международную антитеррористическую коалицию»...

Всем ясно, что это безумие пора прекратить. Но ни один министр обороны, ни один премьер-министр – то есть никто из тех, кто в состоянии реально изменить и отменить эту позорную практику – до сих пор не проронил ни слова. Это пришлось сделать министру иностранных дел Авигдору Либерману. Опытный дипломат точно рассчитал момент для вынесения проблемы на общественную повестку дня – ведь очевидно, что сама дискуссия на эту тему грозит гневными осуждениями «правозащитников» всех мастей, которыми, увы, заполнены по кубатуре коридоры и кабинеты власти Евросоюза, да и других западных стран. Но после волны терактов в Европе, после бесконечного сериала, показываемого головорезами из ИГИЛ и, уж тем более, после решительного ответа в виде казней террористов, данного королем Иордании на сожжение бандитами пленного пилота, даже отпетым «гуманистам» из ЕС придется смолчать.

Либерман решительно взялся за дело. Распространенную им в интернете петицию с требованием казнить террористов за первый же день подписали сотни тысяч сограждан, и их число ежеминутно растет. Конечно, и сейчас найдутся желающие обвинить Либермана в том, что эту важнейшую проблему он вынес на общественную повестку дня в канун выборов. Записным критикам можно посоветовать перечитать сказанное в предыдущем абзаце, а если их это не убедит, то напомнить, что именно в предвыборную страду (забудем на минуту, что она у нас перманентна) политики могут и должны выносить свои идеи на суд избирателей. У кого-то все идеи сводятся к обмену воплями «мы или они» (что не мешает и «нам» и «им» договариваться о пилеже бюджета и дележе портфелей), а у кого-то - к конкретным предложениям по исправлению искривленного. Таков Либерман. Среди вынесенных им на наш суд идей и известные уже планы разрешения конфликта, и программы пенсионной реформы, и меры, необходимые по его мнению для обуздания террора. Одна из важнейших – смертная казнь террористам.

Политик свое слово сказал. Теперь слово за нами. Нам решать как будет выглядеть в отношении террорисов словосочетание, вынесенное в заголовок. Там после слова «казнить» должна стоять даже не запатая, а точка.

Алексей Лоренцсон, MIGnews