От сюжета, рассказанного активистом партии НДИ из Ришон ле-Циона Максимом Бабицким, волосы встают дыбом. Я на доисторической родине отдал дань жанру судебного очерка, доводилось слышать и видеть всякое. Но, чтобы такое в демократической стране, в правовом государстве…

Впрочем, давайте приведем сам рассказ Максима Бабицкого, он дорогого стоит. Эта история, говорит Максим, началась год назад. Простой мальчик, из простой семьи, с такими же 14-летними друзьями громко смеялись и говорили по-русски. Причем, смеялись они на школьном дворе вдалеке от жилого сектора. Вдруг к ним подошли взрослые дядьки и, забыв представиться, в жёсткой форме потребовали убираться домой. Детство не предполагает осторожности и вслед за вопросом "почему" дядьки, недолго, думая надели на мальчика наручники и принялись избивать его ногами и руками, а затем, вдоволь насладившись властью, привезли в отделение. Даже дежурный офицер был поражен кровавой картиной и вызвал скорую помощь. Последствия печальны. У мальчика мания преследования, ему везде мерещатся полицейские. Спортсмен в прошлом и сломленный юноша в настоящем, уже год находится в психиатрической клинике закрытого типа. Папа и сестра, обратившись к адвокату, принялись бороться с «ветряными мельницами», а точней - с отделом МАХАШ министерства юстиции, которому поручено реагировать на подобное поведение полиции. После 10 месяцев отписок внезапно МАХАШ ответил,... что 4 месяца назад дело было закрыто "в связи с отсутствием общественного интереса". Поскольку на обжалование даётся 30 дней, а они истекли, протест не актуален. Адвокат и близкие этой семьи пришли со своей бедой в отделение НДИ в Ришон ле-Ционе. Максим Бабицкий незамедлительно обратился к руководству НДИ…

Возмущённые жители города требуют собрать демонстрацию. Но… Мы же "алия со скрипками", громить кафе не наш стиль. И всё же. Кто ответит за беспредел, что делать мальчику со сломанной психикой и, может быть, самое главное: почему процветает полицейский произвол и как с ним бороться?

Полиция брутальна во всем мире, но…

У кого руки чешутся, чешите в другом месте….

После обращения Бабицкого к руководству НДИ колесо наконец-то завертелось в нужном направлении. Депутат Кнессета Софа Ландвер подала соответствующий запрос. Общественная комиссия по работе над проблемой "применения чрезмерной силы и предвзятого отношения израильской полиции к репатриантам", благодаря помощи руководства НДИ встретилась (еще до истории с мальчиком в Ришоне, по поводу другого инцидента – в Ашкелоне; увы, подобных примеров хватает!) с министром внутренней безопасности Гиладом Эрданом, а теперь уже - и с министром юстиции Айелет Шакед. От партии НДИ в состав комиссии вошел депутат Кнессета 17 и 19 созывов Леонид Литенецкий. Об этих встречах мы еще скажем, а пока – продолжим о самой теме.

Известно, что полиция брутальна во всем мире и даже в самых демократических странах у нее чешутся руки. Но, как говорил незабвенный Черномырдин, у кого руки чешутся, чешите в другом месте. Поведение нашей полиции не укладывается ни в какие рамки, но оно, хотя бы, понятно: произвол – он и есть произвол. Если не дают по рукам за плохое поведение, то почему бы эти руки и не распустить? Иное дело – МАХАШ. Казалось бы, контролирующий орган когда-то вывели из-под министерства внутренней безопасности и переподчинили минюсту – благое дело! Но на поверку получается ровно наоборот. Такого откровенного цинизма и наплевательского отношения к жертвам, к адвокатуре, к общественности я не встречал даже в той жизни.

Реакция МАХАШ на поведение ришонской полиции - отнюдь не разовый случай. Полиция объясняет происходящее просто: если «русских» бьют — значит, они сами виноваты. Но, хочу еще раз обратить внимание, мы сейчас говорим не только и не столько о полиции, сколько о деятельности МАХАШ.

В архивах адвоката Игоря Глидера (также вошедшего в состав вышеупомянутой комиссии), давно и настойчиво следящего за полицейским беспределом и работой МАХАШ в этой сфере, есть впечатляющие примеры.

Семья Илюбаевых с 11-летним сыном была на торжестве. В зале завязалась драка, не имевшая к ним отношения. Появились полицейские и без вопросов и объяснений принялись избивать отца семейства дубинками, применив и электрошокеры. 11-летний сын бросился к отцу и тоже получил свою долю побоев и электрических разрядов. А его мать один из полицейских схватил пятерней за лицо и отшвырнул в сторону. Все на глазах у людей. «Отведя душу», стражи порядка… уехали, оставив избитых лежать на асфальте. Никто из них не был задержан, ни у кого не проверили документы. Члены семьи были доставлены в больницу «Рамбам», один из них 10 дней из-за побоев не мог появиться на работе.

МАХАШ, куда обратились избитые, закрыл дело, по причине (внимание!) «отсутствия общественного интереса».

18-летний В.С. из Крайот, «свежий» репатриант, очень плохо говорящий на иврите, гуляя с приятелем в Кирьят-Моцкине, был остановлен тремя полицейскими без формы. Они, заметив ссадины на костяшках рук парня, полученные на занятиях боксом, без объяснений сбили того с ног и заковали в наручники.

Избиение и издевательства над репатриантом продолжались более суток. Парня, не понимавшего, что именно ему говорят на иврите, били и в машине, и в полицейском участке округа Звулун, заковав руки и ноги в наручники. Он молил, чтобы ему дали переводчика, но ему отказали. Когда он услышал, что один из полицейских говорит на русском, то кинулся к нему с просьбой помочь с переводом. Тот кинул в ответ, что не говорит по-русски, и за «угрожающее движение в сторону полицейского» парня приковали к скамейке и били ногами.

Когда выяснилось, что новая смена полицейских не может снять кандалы с распухших ног избитого парня, то его повезли в больницу «Рамбам». Сотрудники полиции, сопровождавшие В.С., сообщили, что жуткие побои, которые ему были нанесены их коллегами, он получил в некой «драке». Вскоре парня отпустили, так и не удосужившись объяснить, почему он больше суток провел в отделении полиции, подвергаясь избиениям и издевательствам.

Жалоба репатрианта в МАХАШ как и в предыдущем случае закончилась ничем, и он обратился в суд.

Как заявил порталу IzRus адвокат Игорь Глидер, который вел оба дела, безнаказанность полиции породила в обществе угрожающую ситуацию. По его мнению, основная проблема заключается в системности правонарушений совершаемых полицейскими. «При рассмотрении каждого дела в отдельности создается впечатление одноразового нарушения, но, объединяя информацию, невозможно не прийти к выводу о намеренном попустительстве властей (запомните этот момент, он нам еще пригодится, - М.Г.) при применении силы к гражданам. При этом безнаказанность полицейских присутствует на всех уровнях — от местного руководства до главы полиции. Все они вообще никак не реагируют на обращения.

Из-за «отсутствия общественного интереса»…

В каком случае МАХАШ лгал?

Адвокат Глидер подчеркивает, что органы надзора в лице МАХАШ попросту закрывают дела, то из-за «отсутствия общественного интереса» (что само по себе удивительно), то якобы за недостаточностью улик. «При этом рассмотреть возможность административного разбирательства и спросить с начальника участка никому просто не приходит в голову. Обжалования на решение МАХАШ рассматриваются прокуратурой крайне медленно и практически всегда отклоняются. Иногда для того, чтобы получить заранее известный отрицательный ответ, нужно ждать более года. А суд со своей стороны рассматривает только конкретный иск, с конкретной ситуацией. И вновь никто не обращает внимания на системность полицейского беспредела», — заявил юрист, отметив, кстати, что в рамках ведения дела семьи Илюбаевых он подал запрос в МАХАШ для получения подробной отчетности о работе этой организации, но на протяжении почти полугода ответа не было. Что же должно произойти, чтобы государство очнулось от спячки и решило заняться данной проблемой? Или для власти это вовсе и не проблема?

Попытки адвоката Глидера понять, сколько же дел было открыто в МАХАШ в связи с полицейским насилием над гражданами, показали, что из полутора с лишним тысяч жалоб, поданных в течение года, которые, по всей видимости, почти все касались именно полицейского насилия, только в 15 (1%!) случаях полицейские были признаны виновными. Но на деле этот показатель еще ниже. Ведь каждая жалоба влечет за собой подозрения относительно нескольких полицейских: 1500 жалоб, это - минимум 3000 подозреваемых, 22 из них признаны виновными, 0,7%. Вот эта цифра и есть та самая «страшная тайна», которую МАХАШ скрывает годами под дымовой завесой пустых и лукавых цифр.

В январе 2013 года адвокат Игорь Глидер, как он рассказывал порталу IzRus, в очередной раз затребовал в Минюсте данные о преступности среди полицейских. Только угроза обращения в суд вынудила чиновников дать ему ответ… через год. Оказалось, лишь по 10% жалоб поданы уголовные обвинения против преступников в форме, и лишь в 7% случаев они признаны виновными; в среднем, на 1500-1700 жалоб в год приходится 90 полицейских, которыми система хотя бы занялась. А что же с остальными? В 2012 году в 42% случаях не найдены достаточные улики, а в 15% не обнаружен «общественный интерес». Характерно, что суды регулярно принимают во внимание те же самые улики (отвергнутые в МАХАШ), предоставленные пострадавшими, и видят общественный интерес (там, где его «не нашел» МАХАШ), выплачивая пострадавшим десятки и сотни тысяч шекелей (подчеркнем: за счет налогоплательщика, а не из кармана садистов в погонах!). Как назвать систему, которая обрабатывает только 40% поступающих жалоб? Представляете, скажем, сотовую компанию, которая обрабатывает только 40% звонков?

Глидер также обратил внимание на то, что если суммировать данные, указанные в отчетах, с боем выбитых у МАХАШ, то окажется, что жалоб было свыше 2200 в год, а не «порядка 1500», как явствовало из предыдущих ответов. Причем, те же данные (под копирку!) МАХАШ передавал и в комиссию Кнессета по госконтролю. На лицо расхождение в полтора раза. В каком же случае МАХАШ лгал?

Комиссия, министры, учеба…

Сила есть… Чего еще надо?

Эти вопиющие материалы вышеупомянутая общественная комиссия и привела на встречах с министрами внутренней безопасности и юстиции. Как рассказывает Леонид Литинецкий, министрам сообщили, что в последние годы количество жалоб и обращений пострадавших от полиции репатриантов резко возросло. Решение проблемы, по мнению комиссии, может быть только комплексное: реальные шаги руководства полиции по искоренению неоправданного насилия должны совпадать с коренными изменениями в работе МАХАШ, и усилением контроля над этим ведомством, где почти все дела по обвинению полицейских закрываются с объяснением: «Не представляет интереса для общественности». Необходимо также создание специальной общественной межминистерской комиссии с участием репатриантов. Литинецкий предложил создать прямой канал связи комиссии с министром для передачи экстренной информации в случаях нарушений со стороны полиции по отношению к репатриантам.

Оба министра проявили готовность к разговору по существу. Министр юстиции Айелет Шакед заверила комиссию, что в ближайшие дни встретится с руководством МАХАШ и потребует объяснений по фактам, изложенным на встрече. Была достигнута договорённость о продолжении подобных встреч для контроля над решением вопроса. Министр поручила своему советнику адвокату Эрцелю Йехезкелю быть на связи с членами комиссии, дабы получать в непрерывном режиме данные по нарушению со стороны полицейских.

Министр внутренней безопасности Гилад Эрдан пригласил на встречу с комиссией руководителей полиции, которые также заверили участников разговора в своей готовности бороться с очевидным безобразием подчиненных.

Вроде бы лед тронулся, но… Как нам представляется, трубить в фанфары рано, дело обстоит гораздо серьезнее. И решение - не в оперативной реакции министров, сколь бы серьезной она ни была, тем более что оба они впервые пришли в подобные ведомства, и, рискну предположить, просто еще не знают глубины и запущенности ситуации.
Давайте всмотримся внимательней. Тот же МАХАШ блестяще расследует дела, связанные с коррупцией в полиции, другими проступками и преступлениями ее высших чинов, но, когда дело доходит до произвола, творимого нижними чинами «на земле», как говорилось на сленге советских ментов, тот же МАХАШ уводит их от ответственности. Почему? Где логика?

Ответ на этот вопрос существует. Из кого состоит наша полиция? Чтоб прийти в ее ряды, нужно закончить двух-трехмесячные курсы, достаточно 7-8 месяцев учебы и ты – офицер, еще столько же - погоны старшего офицера, вплоть до генерала(!). Никаких средних или высших (пятилетних!) полицейских училищ, не говоря уже об Академии, в стране нет. Этими курсами и исчерпываются знания о криминалистике, экспертизе, уголовном и гражданском праве, психологии преступности и т.д., и т.п. и пр. Элитные отделы полиции берут к себе только людей с высшим образованием. А те, кто непосредственно сталкиваются с населением, так и остаются недоучками (уж извините за столь жесткое определение), во всяком случае, по современным меркам. Когда-то Марина Солодкина, светлая ей память, говорила о необходимости хотя бы офицерам иметь хоть первую степень (?!) по юриспруденции, но полицейский воз и поныне там. И если начать бить по рукам, которые наши бравые полисмены распускают на каждом шагу, то получится, что у них просто отнимают основной инструмент для выполнения своих обязанностей. Ведь, как выясняется, избиения подозреваемых и подследственных – привычная норма расследования по отношению к уличным правонарушениям. Мол, побьем, он и заговорит, а если не того побили, тоже не страшно, неповадно будет в другой раз. Тоже, своего рода, «профилактика». А что? Сила есть… Чего еще надо? А безнаказанность развращает всех, и в первую очередь власть. Полицейская власть – отнюдь не исключение!

Получается, государство вроде как заключило негласный договор с основным контингентом полиции (об элите мы здесь не говорим). Дескать, мы вам будем мало платить, не станем требовать от вас знаний, профессионализма и соблюдения закона (которого вы все равно толком не знаете, да и зачем вам это?), но зато закроем глаза на ваши методы работы. Мы, чай, не Европа, у нас не миндальничают.

****

Когда я уже заканчивал сбор материала для этой статьи, то созвонился с Михаилом Фридманом, очень известным адвокатом, в свое время немало прослужившим старшим офицером элитного отдела полиции, куда пришел с советским юридическим дипломом. Поделился с ним своими мыслями, и он мои выводы подтвердил. Оказалось, профессионалы прекрасно знают ситуацию. Но, предупредил Михаил, глубокая реформа в полиции, создание специального учебного заведения (хотя бы одного!) потребуют очень серьезных средств и настоящей политической воли. А мы, добавлю от себя, хорошо знаем, куда и зачем были розданы основные средства из казны и на что направлена политическая воля сегодняшней власти. Поэтому, боюсь, о полицейском произволе мы будем говорить и писать еще долго. А как еще может быть, если нашу власть устраивает такая полиция, а нас устраивает такая власть?

Марк Горин, главный редактор газеты «Спутник»